Как было

У обычной российской семьи, имеющей в своем составе человека с ментальными нарушениями, нет возможности обеспечить извне требующуюся ему специализированную помощь на дому.

Если родителям и другим членам семьи необходимо работать либо у них в силу возраста перестало хватать сил, – они не могут сегодня рассчитывать на поддержку государства в достаточном объеме. Таких видов социального обслуживания, равно как и соответствующей инфраструктуры, в России пока не существует. Нет и возможности проживания такого взрослого человека в интернате на полустационарном режиме (утром человека привозят в интернат, вечером увозят домой): интернаты такого не практикуют, да и организовать ежедневную доставку такого взрослого человека в интернат невозможно либо чрезвычайно сложно. Даже в крупных городах, имеющих на своей территории по нескольку интернатов, добраться до них нелегко; в глубинке же такие учреждения зачастую расположены на расстоянии сотен километров от тех, кто нуждается в подобной помощи.

Такая ситуация часто толкает семью к трудному решению – передать человека с инвалидностью в интернат и по мере возможности приезжать его навещать.

Однако при такой передаче, согласно действующему законодательству, с родителей снимается и опекунство – они перестают быть его законными представителями со всеми вытекающими последствиями: теряют возможность следить за качеством услуг и соблюдением его прав; помогать ему выразить свои желания; способствовать выстраиванию его жизни в соответствии с его предпочтениями, хорошо им известными, и даже видеть его в любое удобное для них время. Его опекуном (точнее – исполнителем опекунских функций) становится интернат, а родители и другие родственники с точки зрения влияния на его жизнь остаются «никем». И пока не найдется человек, готовый полностью взять над ним опеку (а такого человека, который пожертвует ради этого своей семьей, работой и пр. – найти практически невозможно), – из интерната подопечный не выйдет, т. е. останется в нем пожизненно.

То же самое происходит с лишенными дееспособности или ограниченными в ней выпускниками детских домов-интернатов (ДДИ) "для умственно-отсталых детей". После совершеннолетия они прямиком попадают в ПНИ и остаются в нем пожизненно.

Как станет

В семье

Механизмы распределенной опеки позволяют решить проблему подбора опекуна живущему дома подопечному.

Во-первых, это позволит родителям опереться на надежных помощников в опеке над своими детьми, без ужаса смотреть в будущее и передавать опеку соопекуну по мере необходимости и сил.

Кроме того, это сделает более реальным подбор опекуна-гражданина. Распределение ответственности между опекунами снижает нагрузку на каждого опекуна. Люди испытывают страх перед ответственностью в одиночку опекать взрослого недееспособного человека. А если эта ответственность разделена, то страх уходит – ведь рядом всегда будет другой опекун, который по закону должен помочь.

Иногда такими соопекунами могут стать близкие подопечного, крестные, друзья семьи. Но даже если не найдется соопекунов-граждан, опекунские функции смогут выполнять некоммерческие организации (НКО), которым доверяет семья подопечного. Причем, опекун-НКО сможет стать опекуном заведомо большего числа подопечных, чем опекун-гражданин (имеющий. как правило, одного взрослого подопечного).

И тогда родителям не придется отдавать человека в интернат: он останется жить дома, в окружении близких, продолжит с необходимой поддержкой социализацию, учебу, работу. Либо, если предпочтет сопровождаемое проживание в малой группе – при поддержке того же опекуна перейдет на предпочитаемую форму жизнеустройства.

После ДДИ

Такой же шанс избежать попадания в интернат и остаться там пожизненно появляется и у выпускников ДДИ, даже если они из числа детей-сирот и не имеют родственников. Если найдется организация-опекун, которая возьмет его под опеку, то она и будет организовывать его жизнеустройство в соответствии с его предпочтениями: дома с необходимой поддержкой (если у него есть или ему положено жилье), или в форме сопровождаемого проживания (если жилья нет, а в ПНИ переходить он не захочет).